Дмитрий Барабаш

Река Ипостась протекала под круглым холмом.
Он круглым был сбоку и сверху, но снизу подрезан.
Она заострялась, как лезвие синим железом,
К закату кровея, к восходу – лучом серебрясь.
Там лес подрастал и лианы качались на соснах,
Кидаясь тенями и воплями злых какаду,
А берег блистал, словно меч в отражении звездном,
И снова краснел, растворяясь в небесном стыду.
А речка текла, огибая холма волосатость,
Ершистость, как ноздри разинутых ввысь тополей
Всех пенных напитков и бликов шипучих игристость
Вливал в ее воды сбежавший с вершины ручей.

Все вроде бы есть для начала любой растомани:
Черешен и яблонь, шиповников, тины, крапив,
Полыни, малины, и пахнущей сахаром дряни,
Туманом ползущей по воле непаханых нив.
Все, вроде, готово. Иголки снесли в муравейник.
Проухала ночь. Прохрустел в скорлупе соловей.
Луна проступила, и волк потащил свой репейник
В незримую тьму, обнажая ее до теней.